Все люди лгут, но это не страшно, никто друг друга не слушает.

Альберт Эйнштейн (может быть)

Подобно Набокову, говорившему о poshlost, то явление, о котором идёт речь, хочется называть не по-русски, а используя латиницу — srach, чтобы не портить русский язык междустильем. Да и пошлость, записанная чужими буквами, придаёт слову особый оттенок неприличия. Но уж если ты, дорогой тролль, ступил на путь srachs, то должен видеть, что в нём есть важная составляющая — это слова знаменитостей.

На первой стадии srach происходит, когда собеседника (или группа людей) верят в существование объектов и верное изложение их свойств. Спор идёт лишь по поводу того, хороши ли эти свойства, дурны ли объекты и нет ли тут еврейского заговора. Но мгновенно в srach подтягиваются аргументы от сторонних источников. Их призывают на ристалище как старших братьев в дворовую драку. В редких случаях srach остаётся в пределах «моё слово против твоего слова». Но стоит чуть повыситься градусу напряжения, как появляется цитата-дубинка или ссылка-ножик.

И вот что я скажу: большинство цитат из великих людей потеряли свою убойную силу: недаром по Сети бродят демотиваторы, изображающие актрису Раневскую, премьер-министра Черчилля и мудреца Конфуция с печальным криком: «Мы этого не говорили». Множество цитат перевраны, изменены полностью и частично, выдраны из контекста, будто погоны с мундира. Торчат во все стороны нитки смыслов.

Итак, нет ничего более перевранного, чем обиходные цитаты. Это знаменитое «чёрт догадал меня родиться в России с душою и с талантом» * — Пушкин А. С. Письмо Пушкиной Н. Н., 18 мая 1836 г. Из Москвы в Петербург // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений: В 10 т. — Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1977–1979. Т. 10. Письма. — 1979. — С. 453–454. против народного «с умом и талантом». Известная фраза про «дубину народной войны», которая при всматривании в текст, порождает иные, менее приятные смыслы.

Обиходная цитата часто означает нечто совсем другое, вроде как выражение «ложь во спасение», которого не было в Библии. В 32 псалме говорилось: «Ложъ конь во спасение, во множестве же силы своея не спасется», то есть: «Ненадежен конь для спасения, не избавит великою силою своею». Ложъ путалось с ложь. Атом не был «неделим», а планета — «блуждающей звездой», громоотвод отводил не гром, а молнию. Фарос означал «парус», а не фонарь, фару, не маяк, построенный на этом острове. «В здоровом теле — здоровый дух» — вовсе не вывод, а часть суждения. Никто не бормотал по радио «Sobre toda Espana el cielo esta despejado». По всей видимости, это придумал Илья Эренбург. (Сейчас модно валить всякое авторство красивых фраз о той войне на Эренбурга). Да и незачем было произносить эту фразу по радио, потому что в разных частях Испании мятеж начался в разное время. Черчилль вовсе не говорил о Сталине, сохе и атомной бомбе — эти три компоненты похожи на волка, козу и капусту в многочисленных пересказах. Более того, нигде нет свидетельств того, что английский премьер всем напиткам предпочитал армянский коньяк.

Заёмные слова и образы сами становятся объектом троллинга. Был у меня товарищ, что собирал эти казусы, и собрал их изрядно. Как-то, за столом, он мне сказал назидательно: «Чехов никогда не говорил про ружьё, которое в последнем акте должно выстрелить». Я покивал головой, а потом нашёл у знаменитого знатока цитат Душенко справку: «Перефразированная цитата из письма Чехова к А. С. Лазарчеву-Грузинскому от 1 ноября 1889 г.: «Нельзя ставить на сцене заряженное ружьё, если никто не имеет в виду выстрелить из него». Чехов. Письма, 3:273. Также в беседе с И. Гурляндом летом 1889 г. в Ялте: «Если Вы в первом акте повесили на стену заряженное ружьё, то в последнем оно должно выстрелить» * — Чехов А. П. Письмо Лазареву (Грузинскому) А. С., 13 марта 1890 г. Москва // Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Письма: В 12 т. / АН СССР. Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. — М.: Наука, 1974–1983. Т. 4. Письма, январь 1890 — февраль 1892. — М.: Наука, 1975. — С. 35–36. . То есть троллинг вокруг цитаты оказывается многослойным. И человека, позвавшего Чехова в srach, могут щёлкнуть по носу, а потом по носу щёлкнут уже щёлкнувшего.

Читать материал по теме. Статья Владимира Березина о современном троллинге и античной риторике.

Следы фразы «Русские долго запрягают, но быстро едут» ведут к Бисмарку, потом рикошетируют к Чехову, который в «Записной книжке» 1901 года писал: «Медленно запрягать, но быстро ездить — в характере этого народа, сказал Бисмарк», уж не говоря о том, что у Даля есть пословица: «Не скоро запряг, да скоро приехал» * — Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка Владимира Даля: Не скоро запряг, да скоро приехал. Словник: Зал. Источник: т. 1 (2-е изд., 1880). С. 642. .

Кстати, часто приводят пример дружбы Чехова с Буниным, которую прекратило письмо, которое Бунин написал «в минуту жизни трудную». Он рассказывал другу о печали, невозможности писать, о ночных кошмарах и подступающем безумии. На что Чехов ответил телеграммой: «Вы, батенька Иван Алексеич, просто поменьше водки пейте», — но всё это легенда, не было таких писем, всё выдумано. В общем, никому нельзя верить, и мир непознаваем.

Бродячие цитаты мутируют точь-в-точь как вирусы. Кто-то что-то слышал и тут же присвоил авторство, а то и сунул кому-то из великих, будто окровавленный нож — для того, чтобы на нём остались чужие отпечатки пальцев. То, как присваивается авторство даже интереснее, чем самая суть этих как бы мудрых слов.

У меня самого в голове, впрочем, как и в записных книжках, живут тысячи цитат и образов, и я постоянно боюсь, что я, сам того не понимая, украду чьи-то слова. И это заметят не сразу (всё же взято не у Пушкина), но заметят, заметят, выволокут меня из норки, такого толстенького, такого симпатичного, с аккуратно подстриженными ногтями, и... Впрочем, это я, кажется, украл у одного итальянца. Именно из этого страха и вырос мой интерес к искажённым цитатам или цитатам с искажённым авторством. Перевранные цитаты вредоносны и мешают нашему делу познания точной истины. Наш многострадальный народ они провоцируют на упрощение реальности, что делает его беззащитным.

На сайте, где я зарегистрирован уже много лет, и подростки анонимно задают мне вопросы, одним из частных был «Цитата, которая окрыляет и вдохновляет тебя каждый день?» Мне казалась дикой сама постановка вопроса. Вот ещё! Каждый мой день таков, что какие-то цитаты не могут на него повлиять ни в какую сторону. Прочь, прочь пошлые обрывки мыслей незнакомых людей, я не буду переписывать вас на листик с сердечками!

Есть хорошая история о том, как неловкая цитата намертво приклеивается к человеку и начинает жить на манер подпоручика Киже. Американская журналистка и кинокритик Полин Кель (1919-2001) была чрезвычайно знаменита, многие писали об её уме, влиятельности и успехе. Но в 1972 году, после выборов (тогда выиграл Никсон), Полин Кель во время своей лекции сказала: «Я живу в очень особенном мире. Я знаю только одного человека, который голосовал за Никсона. Где они, я не знаю. Они вне моего понимания. Но иногда, когда я нахожусь в театре, я их чувствую» * — Shenker Israel (December 28, 1972). 2 Critics Here Focus on Films As Language Conference Opens. // The New York Times. Retrieved April 18, 2007. . При этом в людских умах эта цитата мгновенно превратилась в «Удивительно, что Никсон победил. Я не знаю никого, кто бы за него голосовал». У нас эта мысль тоже выражена в области кинематографа: «Видишь суслика?» — «Нет» — «Вот и я не вижу. А он есть».

Победное шествие выдуманной цитаты было не остановить, со временем она потеряла даже воображаемое авторство и стала приписываться всем тем людям, которых хотели упрекнуть в сбое логического мышления.

И вот что, начинающий тролль, я могу посоветовать: ты можешь орудовать цитатой, как дубиной, но прежде всего подумай на два-три удара вперёд, годное ли у тебя в руках оружие. Может, его выбьют у тебя из рук, а то и стукнут больнее, показав более глубокое знание обстоятельств и времени действия.

Цитаты в нашей жизни — что-то вроде короткого псалма. Роль их совершенно религиозная. Вынесенная в эпиграф, она — будто молитва перед дорогой.

И, кстати, между мощами и цитатами есть что-то общее. И для знаменитого человека эта ситуация становится особой посмертной мукой. Его слова, продуманные, сказанные искренне или брошенные небрежно растаскиваются по кускам, кладутся в ларцы-раки сетевых srachs, и если цитата длинная, подвергается дальнейшему дроблению и додумыванию. Донорские почки-слова пересаживают по частям, и в итоге выходит не обсуждение, а какой-то остров доктора Моро, населённый уродливыми смыслами.

Цитат стало избыточно много, и они питаются нашей верой.