Давайте немного поговорим о будущем. Для начала заглянем в него хотя бы на день вперёд.

Завтра, то есть 9 марта, на Экспериментальной сцене Театра Российской армии состоится премьера спектакля режиссёра Валентина Варецкого «Осенняя история» по пьесе итальянского драматурга Альдо Николаи «Железный класс (осенняя история)».

Однако будущего не существует без прошлого. Другими словами, будущее — единственный наследник прошлого — и никаких тебе вариантов и параллельных сюжетов. Особенно к концу дней земных. Вначале-то жизнь даётся человеку лёгкой, воздушной, с бесчисленным множеством возможностей, с потайными кармашками. Но с годами она обрастает вещами, людьми, отношениями, событиями, чувствами и так далее — и, придавленная их тяжестью, пригибается к земле, вытягивается в прямую линию-колею, по которой человек не сам уже идёт, а его несёт, и он не в силах сопротивляться или свернуть с неё, чтобы проложить новые пути.

Именно так я ответил бы, если б меня спросили, о чём эта история.

Но она — и об одиночестве, старости и мимолётности жизни, о вечной проблеме отцов и детей. А ещё где-то на горизонте мелькает тема разности мужского и женского восприятия, но в конечном счёте оба мира сводит вместе одиночество.

Два старика случайно знакомятся в городском сквере на скамейке. Слово за слово, сценка за сценкой — перед нами раскрываются характеры героев и обстоятельства их жизни. Либеро Бокка (народный артист России Александр Дик) и Луиджи Палья (заслуженный артист России Виталий Стремовский), совершенно противоположные друг другу люди, сходятся и очень скоро становятся друзьями не разлей вода. Представить их вместе лет тридцать или даже двадцать назад было бы невозможно. Здоровенный, «сильный, как бык», задиристый Бокка и невысокий, сентиментальный Палья. Сперва кажется, что у каждого из них всё благополучно — дом, дети, внуки, счастливая старость. Они каждый день встречаются на этой скамейке, угощаются сладостями, вспоминают молодость, хвастаются друг перед другом. Но однажды Палья исчезает и снова появляется только через три дня. Выясняется, что дети решили сдать его «на хранение, как саквояж», в дом престарелых, потому что на самом деле он никому не нужен и стал обузой. Бокка признаётся, что и у него не всё так безоблачно в отношениях с детьми. И старики сговариваются убежать в деревню, где «круглый год тепло, и живут добрые люди». «Мы заживём новой жизнью» — мечтают они.

Актёры не играют гротескно, но всё равно в голове вертится поговорка «старый — что малый». Их герои легко обижаются, откровенно хвастаются, выясняют, кто и на сколько месяцев старше — чистые дети.

В пьесе Николаи есть ещё один персонаж — старая одинокая женщина, кошатница, бывшая воспитательница Амбра (народная артистка СССР Людмила Чурсина). В постановке Варецкого эта роль расширилась за счёт монологов из других пьес драматурга и стала вровень с главными. Амбра никогда не была замужем, у неё нет своих детей, она всю жизнь воспитывала чужих, а «они подрастали — и уходили».

«У меня детей нет, но они мне необходимы, а у вас есть, и вы бежите от них...», — с тоской говорит она старикам, скорее даже не в качестве поучения, а просто, чтобы отметить очередной парадокс.

Амбра в исполнении Чурсиной — таинственный, потусторонний персонаж. Она же и рассказчица всей этой истории, и предвестница смерти, и по большому счёту олицетворение жизни со всеми её противоречиями. Именно в её уста вложил режиссёр главную идею постановки: «Есть всего лишь пара причин, оправдывающих наше присутствие на этой земле: любить и быть нужным кому-то другому».

Так как спектакль не «красочный», без активного действия на сцене, поначалу он может показаться скучным, серым. Но очень быстро втягиваешься и начинаешь сопереживать героям. Одна из зрительниц на выходе из зала восторгалась: «Если все спектакли будут такие трогательные, я бы каждый день ходила в театр»...

Ах, да, я ведь совсем забыл предупредить. За несколько дней до премьеры состоялся пресс-показ спектакля, по окончании которого артисты встретились с журналистами и зрителями. Некоторые рассуждения, вопросы и ответы, показавшиеся мне наиболее интересными, коротко тут перескажу.

Разумеется, первый вопрос был к режиссёру: почему выбрано именно это произведение? На что он ответил так: «На мой взгляд, „театральных пьес“ существует не так много. Если спросите, что такое „театральная пьеса“ — это, когда о душе, о личности, о хрупкости человеческой жизни».

Есть всего лишь пара причин, оправдывающих наше присутствие на этой земле: любить и быть нужным кому-то другому

Потом, конечно, забросали вопросами Людмилу Чурсину. Например, спросили о том, почему её интересует тема смерти: ведь уже вторая роль за сравнительно небольшой промежуток времени? (Имеется в виду спектакль «Та, которую не ждут»). Людмила Алексеевна ответила коротко: «Толстой говорил: день, прожитый без смертной памяти — напрасно прожитый день».

Тогда ещё вопрос: «Ваша героиня — самодостаточный человек. В отличие от мужчин в этой пьесе, она не боится одиночества. Как ей это удаётся? Сколько ей лет, и что бы вы сами посоветовали нам, чтобы избежать одиночества?»

«Моя героиня уже сказала вам единственно правильный совет: любить и быть кому-нибудь нужным. А что касается возраста, я и о себе самой не знаю, сколько мне лет. То мне 29, а то 159 — зависит от состояния, настроения, даже от погоды. Однако должна заметить, что моя Амбра самодостаточна, но в такой мере, в какой вы полагаете. Обратите внимание, что, когда её старики решили сбежать в деревню, она упрашивает их: пожалуйста, не уезжайте. Да, она не боится одиночества, но и ей иногда хочется общения с людьми, а не с котиками».

Следующий вопрос был такой. Точнее, даже не вопрос, а просто удивление: «Та ситуация, которую перед нами разыгрывается — поначалу смотришь и думаешь: ведь абсолютно российская действительность наших дней, хотя пьеса написана в Италии 60-х годов прошлого века...»

Валентин Варецкий, режиссёр, отреагировал: «Это великая пьеса. Будут играть китайцы, они тоже воскликнут: «Это про нас!».

Под занавес я тоже осмелел и задал свой вопрос, который меня, как осознанно одинокого (без детей) и вынужденно эгоистичного (без родителей) человека, не касается, но как чувствительного и отзывчивого — очень волнует. В последнее время в театре всё чаще стали обращаться к проблемам стареющих родителей. «Дальше — тишина», «Дети Ванюшина», «Ретро», «Перед заходом солнца» и так далее. Вы считаете, что эта проблема снова настолько существенна или же тут предчувствие зарождающейся проблемы?

Людмила Алексеевна сказала, что на самом деле эта проблема в той или иной степени всегда оставалась актуальной. А Александр Дик, исполнитель роли Бокки, призвал посмотреть немного с другой стороны: «Обратите внимание, что, хотя проблема и обозначена в пьесе, она не является основной. „Железный класс“, как мне кажется, история о том, цитируя Арбузова, что „даже за день до смерти не поздно начать жизнь сначала“. Буквально за день, возможно, и поздновато, как мы видели в нашем спектакле, но всё равно... Человеческая жизнь — такая хрупкая, такая короткая и такая по сути эфемерная, что, если даже в последний день понять глубины своего сердца, своей души, то можно считать, ты не зря прожил. Ведь Всевышний дал нам эту жизнь как подарок, как надежду, которую он на нас возлагает».

И кстати, раз речь зашла о надежде — грех не воспользоваться возникшей метафорой.

В спектакле играет ещё один актёр. Маленький мальчик Никита Сергеев вышел впервые на сцену в свой день рождения в роли Ангела или двойника Бокки (из будущего или прошлого — кто как видит). Кто-то из журналистов задал Никите вопрос: «Как ты относишься к образу, который играешь?».

Мальчик немного призадумался, но ответил: «Серьёзно».