18+
24.11.2022 Тексты / Статьи

​Главная книга Терри Пратчетта

Текст: Вероника Воронина

Обложка: Пратчетт Т. Опечатки / Пер. с англ. И. Нечаевой. — М.: fanzone, 2019. — 416 с.

О том, почему «Плоский мир» берет начало в сборнике эссе «Опечатки», пишет обозреватель Rara Avis Вероника Воронина.

24 ноября поклонники Терри Пратчетта, мастера юмористического фэнтези, отмечают день рождения «Плоского мира»: именно в эту дату в 1983 году вышел «Цвет волшебства» — первый роман многотомного цикла.

Последней книгой сэра Терри стал сборник эссе «Опечатки» (A Slip of the Keyboard: Collected Non-fiction), вышедший в России в 2019 году (fanzon), а в Великобритании еще в 2014 (Doubleday), незадолго до смерти автора. Пратчетта-писателя вы узнаете (или уже узнали) по его многочисленным книгам. А «Опечатки» помогут увидеть Пратчетта-человека. На страницах сборника сконцентрированы важнейшие для него темы, жизненные принципы, отражено мировоззрение. Всё то, благодаря чему он являлся не только «автором какого-то там фэнтези», как он сам себя называл, но и активным общественным деятелем.

Сборник состоит из трех частей. Первая («Нежданный бумагомаратель») рассказывает о литературных буднях Терри Пратчетта. Общение с фанатами, автограф-сессии, размышления о природе писательства вообще и мастерстве создания собственных вселенных в частности.

В части «Раздолбай и мечтатель» говорится о пути, который автор прошёл прежде, чем стал писателем: детство; работа в местных газетах; должность пресс-атташе на атомной электростанции.

«Дни гнева» — самая трагичная и пронзительная. В первую очередь она посвящена борьбе Терри Пратчетта со смертельным недугом — редкой формой Альцгеймера, которая была у него диагностирована в 2007 году. Писатель в открытую заявил о своей болезни, чтобы привлечь внимание общества к проблеме. Вторая тема этого раздела неразрывно связана с первой — Пратчетт выступает за легализацию эвтаназии, аргументировано отстаивая право неизлечимо больных людей на добровольный уход из жизни. Этот честный и открытый разговор заставляет о многом задуматься. Восхищает борьба писателя, жизненная активность, отстаивание своей позиции, несмотря на тяжелую болезнь, его гуманизм и уважение к человеческому достоинству. В предисловии к «Опечаткам» Нил Гейман пишет, что злость, основанная на глубоком чувстве справедливости, всегда питала работу Терри Пратчетта. Питала и в дни, когда он узнал о диагнозе. Гнев Пратчетта конструктивен и созидателен. Писатель активно боролся за то, что считал важным — в своих книгах, в публицистике, конкретными поступками, социально-общественной деятельностью, постепенно меняя мир к лучшему.

Контекстуально само заглавие — «Опечатки» — отсылает к первым симптомам Альцгеймера. (Неоднократно писатель говорил, как ему становилось все сложнее и сложнее набирать текст на компьютере, в итоге пришлось перейти к надиктовыванию). О том, что это последняя книга Пратчетта, не дает забыть даже атмосферная обложка, выполненная Полом Кидби, многолетним иллюстратором романов автора. На ней сэр Терри играет в шахматы со Смертью, одним из главных персонажей своих историй.

В «Опечатках» прослеживаются узнаваемые авторские черты. Пратчетт пишет с такой же тонкой и мудрой иронией, какой пронизаны все его книги. Сборник читается легко, при этом в нем много пронзительности и глубины. На протяжении всей книги мы слышим истинный голос сэра Терри. От этого его образ получился удивительно живыми объемным.

Яснее обозначаются идеи, лежащие в основе романов писателя. В «Опечатках» он проговаривает то, что до этого показывал художественными средствами. Приятный бонус для тех, кому интересно узнать создателя Плоского мира «изнутри», а не только «снаружи» — по его выдуманным историям. Некоторые статьи и выступления напрямую перекидывают «мостики» к конкретным книгам.

Любопытный пример переклички между публицистикой Пратчетта и его романами — один из самых известных и любимых персонажей Плоского мира — Библиотекарь Незримого Университета. Он орангутан! Это может показаться просто забавной, но незначительной деталью, если не узнать из «Опечаток» о многолетней деятельности писателя по спасению орангутанов, вымирающих из-за бесконтрольной вырубки тропических лесов.

В конце книги «Carpe Jugulum. Хватай за горло!» один из главных героев, довольно-таки преподобный Овес, переживает удивительный духовный опыт.

«— Все стало каким-то... воздух вдруг стал золотым, и был только этот момент, чтобы что-нибудь совершить... <...> Знаешь, я сейчас чувствую себя так, будто на меня снизошла благодать. <...> Мир стал... другим. — Взгляд Овса скользнул по затянутой дымкой долине, по лесам и лиловым горам. — Теперь я буквально во всем вижу что-то святое.»

Читая эссе «Божественное мгновение», приходишь к мысли о том, что переживание Овеса соотносится со сходным личным опытом самого автора.

«...неожиданное ощущение, которое пришло ко мне в один безумный день. Я вдруг почувствовал, что всё делаю правильно, и всё вокруг происходит точно так, как должно. Точнее, это было воспоминание о голосе, который сказал, что всё в порядке и идет так, как должно. На мгновение мир наполнился покоем. Откуда это взялось?

Из меня. Из той части каждого из нас, которая заставила меня замереть в восхищении и ощутить восторг тогда, в феврале, когда заходящее солнце окрасило вспаханное поле в ярко-розовый. Я верю, что именно это Авраам почувствовал на горе, а Эйнштейн — когда обнаружил, что E=mc2.

Это мгновение, краткое озарение, когда вселенная раскрывается и показывает нам нечто, и нас охватывает чувство порядка, который больше небес и всё еще находится за пределами понимания Хокинга. Оно не требует поклонения, но, как мне кажется, вознаграждает за разум, наблюдательность и пытливость. Я не думаю, что я нашел бога. Но, может быть, я видел, откуда боги берутся».

И последний пример, затрагивающий очень глубокую тему.

Терри Пратчетт написал подцикл о ведьмах, которые становятся кем-то вроде сестер милосердия: автор много рассказывает об их помощи людям. Сразу в нескольких книгах так или иначе речь идет об одном — специфическом, но очень важном для автора! — аспекте такой заботы. Наиболее концентрированно он сформулирован в романе «Carpe Jugulum. Хватай за горло!»

«...о временах, когда медицина бессильна, а головология бесполезна, когда разум — это шквал боли в человеческом теле, которое стало врагом самому себе. О временах, когда люди попадают в плен собственной плоти и когда нет другого выхода, кроме как отпустить (курсив Пратчетта — прим. автора статьи) их. И даже не нужно прибегать к помощи той же подушки или как бы случайно путать лекарства. Нет необходимости выталкивать их из мира, нужно просто сделать так, чтобы мир перестал их удерживать. Протяни руку и... укажи путь.

И никакие слова тут не требуются. Порой на лицах родственников видишь просьбу, которая никогда не будет выражена вслух, а иногда люди говорят: „Ему можно хоть чем-то помочь?“, и эта фраза является своего рода кодовой. Но если спросить напрямую, на лицах сразу возникает потрясенное выражение: мол, как такое возможно подумать, мы же совсем не то имели в виду, хотели, типа, подушечку под спину подложить.

Любая повитуха, которую хоть однажды вызывали в далекий домик в кровавую ночь, знавала все эти маленькие тайны...

Которые никогда нигде не будут поведаны... <..>

— ...Из-за тебя умирали те, кто мог бы еще жить...

Слова хлестали ее. Оставляли кровоточащие рубцы на сознании.

— Зато оставались жить те, кто мог умереть, — возразила она.

Тьма тянула ее за рукава.

— ...Ты убивала...

— Нет. Я показывала путь. <...>

— ...Ты присвоила себе право судить...

— Я взяла на себя такую обязанность. И покорно выполняю ее».

А теперь сравните эти отрывки с другим — из эссе об эвтаназии («Отправьте меня на небо, когда придет конец»).

«Будучи молодым журналистом, я однажды в ужасе выслушал историю девяностолетней бывшей медсестры, которая помогла умирающему раковому больному отправиться в Великое Ничто, воспользовавшись подушкой. Учитывая отсутствие хороших лекарств, истерику жены больного и ужасные муки, которые он испытывал, смерть стала для них милосердным другом. Сама жизнь сошла с ума и убивала его.

— Мы называли это „отправить на небеса“, — сказала она мне.

Несколько десятилетий спустя я рассказал об этом другой, молодой медсестре. Она взглянула на меня без выражения и сказала:

— А мы говорим „указать путь“.

И быстро ушла, зная, что наговорила лишнего.

Раньше был такой термин, как „убийство из милосердия“. Кажется, он никогда не был прописан в законе, но в общественном сознании он существует до сих пор. Кажется, общество понимает его правильно.

Можно ли пройти мимо человека, которого поедает чудовище? А что делать, если ты не можешь отогнать тварь? Очевидно, что дать ему быструю и безболезненную смерть гуманнее, чем оставить на съедение».

Только узнав из эссеистики Терри Пратчетта о чрезвычайной важности для него темы эвтаназии, читатель может в полной мере понять, что именно делают ведьмы, «указывая путь» умирающим, и как оценивает их действия сам автор.

И подобных перекличек немало. Они делают книгу глубже. Знатоки Пратчетта это оценят. А читатели, пока незнакомые с творчеством, смогут определить важные для себя направления во вселенной сэра Тэрри. Особенно касается тех, кто пока не знает, как подступиться к многотомному Плоскому миру.

Другие материалы автора

Вероника Воронина

Харон с берегов Студеного моря

Вероника Воронина

Терри Пратчетт: злость, гуманизм и феминистские взгляды

Читать по теме

​Лучшие книги о Рождестве

Марина Соломонова, владелец комнаты-магазина «„Диккенс и Марианна" (книги и открытки)» (СПб), рассказывает Rara Avis о своих любимых рождественских историях.

29.12.2015 Тексты / Статьи

​Уго Пратт. Человек «вступительного экзамена»

Историк, литературовед и друг итальянского художника-комиксиста Уго Пратта Мишель Пьер приехал на фестиваль «КомМиссия», где и рассказал Rara Avis о том, как создавался легендарный графический роман «Корто Мальтезе».

01.08.2017 Тексты / Интервью

​Наш Марк Твен

О том, почему сегодня, спустя 186 лет со дня его рождения, мы все еще любим Марка Твена Rara Avis рассказали детские писатели Александра Литвина, Лада Кутузова и Анастасия Строкина.

29.11.2021 Тексты / Самое интересное

​Виктор Пелевин. Человек c моделью Бога

О писателе-невидимке из документального исследования Родиона Чепеля — обозреватель Rara Avis Жаннат Идрисова.

23.11.2022 Тексты / Рецензии