18+
28.04.2021 Тексты / Интервью

Валерий Кислов о феномене соучастия или Деваться есть куда!

Беседовала Мария Мельникова

Фотография: предоставлена ид Polyandria NoAge

С русским переводчиком Бориса Виана, его alter ego Вернона Салливана и загадочного объединения УЛИПО побеседовала корреспондент Rara Avis Мария Мельникова.

Извлечение потерянных и заброшенных произведений классиков из глубин литературного забвения — рискованный вид рыбалки. Часто выловленное существо, которое ты уже успел вообразить жемчужиной ихтиологии, от перепада давления превращается в чудовищный шар и гибнет — ему следовало оставаться там, где оно пребывало. Незаконченному (а по сути даже не незаконченному, а едва начатому) роману Бориса Виана удалось избежать этой прискорбной судьбы. Может быть, сработала не иссякающая и в XXI веке виановская магия. А может быть, не магия, а обычное, хоть и чертовски непростое человеческое искусство правильного обращения с текстом. Ушедшей на глубину рыбе по имени «Деваться некуда» повезло с морскими биологами.

В 1950 году Виан задумал роман: потеряв руку на войне в Корее, молодой американец возвращается в родной город — но по извращенной прихоти мироздания вместо радостей мирной жизни его ожидают лишь новая грань человеческого безумия и новый кровавый кошмар. Неизвестный маньяк одну за другой зверски убивает его бывших любовниц. Герой начинает самостоятельное расследование, и вскоре приходит к ужасающему выводу... Скорее всего, эта книга должна была пополнить библиографию Вернона Салливана — придуманного Вианом в 1946-м скандального афроамериканского прозаика, чьи одиозные писания были настолько переполнены скользкими расовыми темами, насилием и эротикой, что ни один издатель в США не решался их опубликовать. Мистера Салливана можно по праву назвать одним из самых знаменитых литературных фантомов ХХ столетия. Благопристойных читателей послевоенной Франции его творения повергали в подлинный ужас даже до того, как в одной из парижских гостиниц мужчина задушил свою молодую любовницу и оставил рядом с телом экземпляр первого салливановского романа «Я приду плюнуть на ваши могилы», раскрытый на сцене аналогичного убийства. Собственно говоря, эти удалые истории про секс, кровь, месть, неразрешимые расовые конфликты, гендерные стереотипы, жестокое обращение с животными и социально безответственных ученых, задавшихся целью улучшить род человеческий, способны вызвать некоторую оторопь и у современного взрослого читателя, а представителям поколения «снежинок» лучше вообще не подходить к ним ближе, чем на полтора метра, без маски, перчаток и лошадиной дозы успокоительного.

Виан Б., УЛИПО Деваться некуда: роман / Пер. с фр.: В. Кислов — СПб: Polyandria NoAge, 2020. — 191 с.


К сожалению, написав первые четыре главы и синопсис, Виан охладел к задуманной книге. Но шестьдесят с лишним лет спустя она была закончена — невероятно изящным способом. Наследники Виана передали «каркас» романа членам УЛИПО (по-русски французскую аббревиатуру OULIPO — OUvroir de LItterature POtentielle, Мастерская Потенциальной Литературы, можно раскрыть как Увеличение ЛИтературной Потенции). Виан скоропостижно скончался за год до появления объединения, и в предисловии к его Полному собранию сочинений в серии «Плеяда» Марк Лапран писал: «Нет никаких сомнений в том, что, если бы Виану было отпущено чуть больше жизни, он стал бы одним из создателей и в лоне этой избранной им семьи, одним из самых усердных вдохновителей УЛИПО». «Мастеровыми» первого поколения УЛИПО были Рэймон Кено, Жак Бенс, Ноэль Арно, Жак Дюшато и Поль Браффор. Их преемники, в эпоху нейросетей продолжающие по завету классиков искать «новые „структуры“ математического характера» и «искусственные и механические приемы, способствующие литературной деятельности <...> и поддерживающие вдохновение», заботливо довели намеченную Вианом фабулу до логического ужасного конца, постарались наполнить салливановскую Америку — волшебную страну, дальнюю родственницу советской «губдай Америки о-о-о» — максимальным количеством стильных деталей, добавили к тексту «комментарии переводчика с английского» (то есть сыграли Бориса Виана в двух ипостасях одновременно, поскольку изначально «переводчиком» Салливана официально значился именно он), изрядно повеселились в уже «своих» комментариях, и наконец, сделали зловещую ретро-обложку в стилистике выпускавшего Салливана издательства «Скорпион».

Насколько и чем «Деваться некуда» отличается от «канонических» салливановских вещей, а язык и мышление группы литераторов начала XXI века, дописывающих роман автора середины XX столетия — от языка и мышления, собственно, автора середины XX столетия — тема для отдельного увлекательного разговора. Но мы однозначно получили книгу, в совершенно виановском духе идеально противоречащую своему заголовку. Деваться очень даже есть куда. В год столетнего юбилея классика необязательно делать «датские» издания. Продолжение чужого текста — не ритуальная практика печальных обитателей фан-форумов, а нечто большее. Будущее может прикоснуться к прошлому так, что по коже побегут мурашки.

— Есть некая восхитительная мрачная ирония в том, что столетие Бориса Виана, в чьем творчестве смерть, страдания и абсурд всегда играли чрезвычайно важную роль, пришлось на пандемию. Насколько современен Виан сегодня? Его художественное безумие универсально или все же является порождением его эпохи?

— Сюрреализм и абсурд в принципе созвучны любой эпохе. Если бы сейчас не было пандемии, было бы что-то еще. Виан с его довольно пессимистичной оценкой действительности успешно вписывается в нашу эпоху с ее насилием и произволом.

— История появления «Деваться некуда» — уникальная, и не может не будить желания поспекулировать. Как вы думаете, что могло заставить Бориса Виана отказаться от задуманного романа? И что сделали члены УЛИПО — исправили своего рода ошибку литературного мироздания или затеяли свою собственную игру с «хвостом», который отбросило сознание классика?

Что заставило Виана бросить роман, написав только четыре главы, трудно судить. Но в последние годы он отошел от литературы. Может быть, Виан не завершил «Деваться некуда», потому что разочаровался в возможности литературной карьеры. Его собственные, «виановские» произведения совершенно не пользовались успехом. После скандалов с романами, которые он писал под псевдонимом, тоже не хотелось продолжать работать. Я думаю, здесь была просто какая-то общая депрессия. Относительно УЛИПО — не думаю, что они что-то «исправляли». Сценарий у них был, всю сюжетную канву Виан написал, они просто завершили это произведение, пытаясь его стилизовать и под стиль Вернона Салливана, и под язык той эпохи. Это было соучастие. Такое соучастие допустимо, и история знает подобные продолжения. Был такой французский писатель Лотреамон, и он написал прекрасную фразу: «Поэзия должна делаться всеми, а не одним». А в этой совершенно удивительной книжке у нас и Борис Виан, и его alter ego Вернон Салливан, и коллективное творчество УЛИПО — мы даже не понимаем, сколько участников там было — и все это является очень интересным литературным проектом с очень убедительным литературным результатом.

— Оказавшись в столь необычной роли — переводчика, переводящего труд коллектива авторов, дописывающих незаконченный роман человека, притворяющегося переводчиком другого, несуществующего писателя, вы не испытывали соблазна внести в книгу элемент и своей игры тоже?

— Конечно. Собственно говоря, я его и внес. Когда я начал работать над книгой, оказалось, что там есть корпус примечаний, которые писали члены УЛИПО. С одной стороны, эти примечания не давали всего, что следовало бы дать русскоязычному читателю, потому что УЛИПО ориентировались прежде всего на франкоязычного читателя — а с другой стороны, некоторые вещи в них были избыточными. Поэтому я по согласованию с УЛИПО эти примечания дополнил и кое в чем развил.

— То есть стали частично соавтором.

— Любой переводчик частично соавтор.

— Как для переводчика для вас была различима «печать XXI века» на романе? Как вам кажется, к какой эпохе принадлежит текст «Деваться некуда»?

— Теоретически это 1950-е. С другой стороны, УЛИПО — это уже XXI век, и я работаю тоже в XXI веке. Я бы сказал, что здесь предпринята попытка соединить 50-е годы ХХ века с 20-ми годами XXI века. Довольно непростая стилизация: повествование не должно звучать слишком современно, но, с другой стороны, это все-таки роман о сегодняшних днях, там эдиповская история, фрейдистские комплексы — вечный сюжет.

Как вы считаете, какое место занимают весьма неделикатные романы Вернона Салливана в современном обществе воинствующей политкорректности и cancel culture?

— Тему секса и насилия современное общество как-то усвоило. Но во времена Виана романы Салливана называли порнографическими.

— Вы думаете, сегодня ни у кого не может возникнуть желания запрещать Салливана?

— Из-за секса — нет. А вот из-за мачизма — да. Все салливановские истории мачистские, во многих есть гомофобские реплики — персонажей, не самого Салливана, но тем не менее. А в этой, последней книге главный герой вообще катается по своим бывшим любовницам — ну, так кукол ездят выбирать. Феминистское сообщество на такое отреагировало бы отрицательно, как мне кажется.

— Правда, современных скандалов, связанных с Верноном Салливаном я с ходу вспомнить не могу...

— Виан уже классик. Глупо нападать на писателя такого уровня. Но если бы приблизительно то же самое написал сегодня молодой, нестатусный автор, его поклевывали.

— Марк Твен тоже классик, но и ему не так давно досталось....

— Марка Твена клевали в Америке, а Борис Виан — это все-таки французская история. Французы не столь радикальны в стремлении переосмыслить все.

— Вам не показалось, что «Деваться некуда» получился мягче «классических» салливановских романов?

Да. Потому что общество изменилось. Насилие уже так не шокирует, мы с ним свыклись, секс после Генри Миллера и прочих тоже уже не вызывает изумления. Общество — что во Франции, что в России — проблему насилия и, так сказать, сексуальной безнравственности приняло, ассимилировало. Сейчас оно культивирует другие проблемы — толерантности, например. Этот роман вышел в другое время и для других читателей. Если бы он вышел тогда, может быть, шокировал точно так же.

Получается, члены УЛИПО просто решили не развивать эти линии, нашли для себя в Салливане что-то другое?

— Они постарались очень аккуратно следовать замыслу Салливана, не внося идеологически ничего нового. Они много чего придумали на языковом уровне, но идею постарались не осовременивать, не модернизировать, иначе они должны были бы говорить о пандемии, о полицейском насилии, о Трампе...

— Была «придумка» УЛИПО, которая вам особенно понравилась?

Там было много интересных вещей. Это вообще был интересный для работы роман. Очень понравилось, что в книге фигурирует поэма, которую один из героев, француз, написал своей возлюбленной. В самом тексте эта поэма не цитируется, а в примечаниях УЛИПО ее приводит. Я ее перевел, и перевел очень вольно — отпустил вожжи и пустился во все тяжкие.

— Как думаете, кем был Вернон Салливан для Бориса Виана — товарищем по литературным играм, помощником или своего рода зловещим двойником? Ведь если вспомнить обстоятельства смерти Виана, можно сказать, что Салливан был к ней некоторым образом причастен.

— Да, получается очень красивая история, романистская. Борис Виан придумывает автора. В двух самых «чисто салливановских» романах герой умирает. В рассказе «Собаки, страсть и смерть» умирает героиня, а герой оказывается на электрическом стуле. А Виан умирает в кинозале, на первом просмотре фильма, который был снят по первому роману Салливана.

— ... фильма, который ужасно Виана возмутил.

— Да, там была сложная история со сценарием. Салливан — не просто соучастник Виана. Я думаю, что он его alter ego, причем очень активное. Салливан чисто психологически позволял Виану писать то, что сам Виан не хотел или не мог. Они друг друга очень хорошо дополняют. Вообще у Виана было штук двадцать псевдонимов, Салливан — один из них. Преумножение сущностей всегда интересно.

— Салливан помогал Виану выражать что-то темное?

— Не обязательно темное. Очень интересно сравнивать Виана и Салливана и вычленять общее. У Виана было два брата. В первых салливановских романах рассказывается история двух братьев. У Виана убили отца. Убийство постоянно присутствует у Салливана. У Виана была, судя по всему, довольно авторитарная мать. Он об этом не говорит, но вспомните мать в «Сердцедере». Персонаж с ангельским именем Клементина, то есть «мягкая» — это квинтессенция авторитарной матери. В «Деваться некуда» мать -убийца — та же авторитарная мать, что и в «Сердцедере». Салливановские романы по-своему автобиографичны, и этот роман тоже.

— Кто вам больше нравится — Виан или Салливан?

— Это разные плоскости, разные жанры, их даже не очень корректно сравнивать. Что вам больше нравится — кофе или огурцы? Тарковский или Чарли Чаплин? Виан мне однозначно нравится как писатель. Салливан в своем виде литературы тоже очень интересен. Другое дело, что мне все-таки ближе литература, где больше словотворчества, а у Виана его больше. Но это мне не мешает находить Виана в Салливане. А в этой книжке любители Виана найдут Виана, любители Салливана — Салливана, любители УЛИПО — УЛИПО, и вместе с тем все они откроют для себя совершенно новое удивительное произведение и, я надеюсь, получат удовольствие от чтения.

Другие материалы автора

Мария Мельникова

​Александр Соколов: «Без мифов жить невозможно»

Мария Мельникова

​Джонатан Коу и гигантские пауки

Мария Мельникова

​Александр Панчин: «Все организмы — мутанты»

Мария Мельникова

Птичка, будь здорова!