Как мы помним, этот год объявлен в России годом театра, и я в честь такого события решил, что если раньше поводом для моего разговора становился любой спектакль, который я посмотрю в течение недели, то теперь, изображая из себя важного критика и рецензента, буду говорить только о премьерах. Но, к сожалению или к радости, все планы сорвались: хорошо, что есть Бог, насмехающийся над нашими не всегда идеальными предположениями.

В январе, а именно 28-го числа, исполнилось 80 лет Людмиле Петровне Поляковой, одной из любимейших публикой актрис, современной «великой старухе» Малого театра. Для тех, кто не в курсе и кинется упрекать меня, как можно, мол, называть старухой, да ещё в такой день — разъясняю: это вовсе не оскорбление, а большой комплимент. Словосочетание «великие старухи» возникло в Малом театре во времена, когда на его сцену вместе с молодым и средним поколением артистов поднималась плеяда великих и прославленных актрис, начавших свой путь ещё задолго до Революции — Яблочкина, Турчанинова, Рыжова, Массалитинова, Найдёнова, Пашенная. Кому и когда впервые пришло в голову назвать их таким образом, никто не помнит. Но, думаю, что можно докопаться до истины, если целенаправленно полистать журналы и газеты 40-50-х годов: скорей всего, тогда и появилось это словосочетание, ставшее постоянным эпитетом или, лучше сказать, титулом, которым жаловали зрители, критики и, наверное, коллеги лучших артисток театра, когда им переваливало за 70. Так, после ухода первого поколения «великих старух», в 70-80-е годы зрители это «звание» перекинули на следующее — Шатрова, Гоголева, Фадеева, Зеркалова, Белёвцева. А за ними в 2000-х — ещё на одно: Еремеева, Панкова, Ликсо, Солодова. Этих уже и я имел счастье видеть на сцене вживую, а не только в записи.

В нынешнем Малом театре тоже есть «великие старухи». Но, знаете, сейчас странное время... Я лучше выскажусь осторожно: сегодня на любимую сцену выходят такие театральные звёзды как Полякова, Юдина, Быстрицкая, Евдокимова, Чуваева. (Хочется назвать и Муравьёву, но она не подходит по возрасту).

Да и не каждой женщине, согласитесь, нравится, когда ее именуют, пусть и великой, но старухой.

Тем не менее Людмила Полякова не возражает. Я сам слышал несколько раз и на встречах, и в записи, как Юрий Мефодьевич Соломин ещё лет десять назад говорил о ней «наша молодая великая старуха». И действительно, Людмила Петровна не только по таланту, но и энергичности не уступает той плеяде, которая днём выступала перед рабочими где-нибудь на подмосковном заводе, а вечером играла на родной сцене. Вот, к примеру, наугад открыл книгу Е.Д. Турчаниновой «На сцене и в жизни» — из письма 1954-го года (ей тогда было 84): «Моя дорогая, любимая Женечка, не сердитесь, не обижайтесь на меня. Выехала из Москвы 5 мая, до этого не было ни минуты свободной. Экзамены в школе (имеется в виду выпускные в училище Щепкина — прим. автора), много играла в театре, подготовка к поездке, репетиции новой пьесы...».

Ровно в таком же режиме работает «молодая великая старуха». На сегодняшний день актриса занята в десяти постановках; в большинстве из них до недавнего времени она играла «не в очередь», как говорили в прежние времена, что значит без замены. Сейчас таких ролей у неё меньше: Меропия Давыдовна («Волки и овцы»), нянька Фелицата («Правда хорошо, а счастье лучше»), Глафира Фирсовна («Последняя жертва»), Арина Ивановна («Дети Ванюшина») и Хлёстова («Горе от ума») — то есть даже за месяц вперёд покупая билеты на эти спектакли, вы можете быть уверены, что играет Полякова, а не другая актриса.

Я решаю образ по-другому

В феврале ожидается премьера новой постановки Юрия Соломина «Дальше — тишина» по пьесе Вины Дельмар, где старых супругов Купер представят Людмила Полякова и Владимир Носик. «Я решаю образ по-другому» — говорит актриса. В её интерпретации эта пьеса о любви Ромео и Джульетты. Пятьдесят лет они прожили вместе, и вот теперь их разлучают.

Конечно, стоило бы дождаться премьеры (всего-то две недели) и уже опираясь на этот материал, завести подробный разговор. Но мне не терпится поздравить актрису. Пусть она не услышит, не прочитает, но... Как иногда влюбленные выкрикивают в небо о своей любви, так и я выдохну моё поздравление просто в эфир, «на стёкла вечности»: с днём рождения, Людмила Петровна!

Разумеется, прежде чем написать, мне захотелось восстановить впечатление от её игры. Ой, сказал глупость — разве впечатление можно восстанавливать? Оно каждый раз новое, неповторимое. Тем более, в театре. Тем более, с таким актёрским составом.

Я имею в виду спектакль Виталия Иванова «Дети Ванюшина» по одноименной пьесе С.А. Найдёнова. Именно его я выбрал, чтобы посмотреть на юбилейной неделе. Драма, написанная более ста лет назад, не теряет актуальности и в наши дни: тема отношений отцов и детей вечна. Меняются только декорации и внешние обстоятельства, а внутренние переживания — всё те же, что и сто, и тысячу лет назад. Действие происходит в одном из больших губернских городов в семье купца, члена городской управы Ванюшина (Борис Невзоров). У него с женой Ариной Ивановной (Людмила Полякова) два сына и четыре дочери. Все — и гимназистки, и студент, и старшая сестра с мужем — живут в отцовском доме. Со стороны кажется, что в семье тишь да благодать, однако «скандальнее дома Ванюшина нет во всем городе». Дети выросли и не желают идти по стопам родителей. Купец боится, что его дела вконец расстроятся и некому будет продолжить. В доме постоянные ссоры.

В кульминационной сцене в одной фразе выразилась суть трагедии семьи. После очередного скандала отец чуть не в слезах ведёт такой диалог с сыном:

Алексей. Не надо так огорчаться... вы ни в чем не виноваты.
Ванюшин. Как не виноват-то? Мои ведь вы!
Алексей. Вы делали все, что, по вашему убеждению, было нужно нам, трудились, работали для нас, кормили, одевали, учили...
Ванюшин. Так откуда же вы такие?
Алексей. Сверху. Вот в том-то и дело, папаша, что мы жили наверху, а вы внизу. Внизу вы работали, трудились, чтобы нам жилось спокойно наверху... и мы жили как кто хотел, как бог на душу положит.

Алексея играет замечательный артист Михаил Мартьянов. И вообще, надо отметить, что в спектакле роскошный актёрский состав. Кроме уже названных: Ольга Пашкова, Глеб Подгородинский, Наталья Боронина, Олег Доброван, Полина Долинская. А выход Алефтины Евдокимовой и Анастасии Дубровской (мать и дочь Кукарниковы) — это и вовсе огонь и фейерверк.

Но вернёмся к нашей героине.

Ванюшина мы помним суровым, холодным, почти жестоким человеком, каким его изображал М.И. Царёв. Есть запись спектакля, телеверсия начала 80-х годов. Рядом с таким Александром Егоровичем очень гармонично смотрелась маленькая, тихая, забитая, но житейски-мудрая Арина Ивановна в исполнении Г.Я. Дёминой. Кстати, в самой первой московской постановке Н.Н. Синельникова в театре Корша в 1901 году эту роль играла артистка похожего типажа М. М. Блюменталь-Тамарина, которая после закрытия этого театра тоже перешла в Малый. И вот теперь представьте в этой роли Полякову, актрису мощную, что называется, фактурную. Понятное дело, что и образ Арины она перестроила на свой лад, и отношения с мужем у её героини другие. Перед нами предстаёт наивная, бесхитростная, хоть и крупная, но беззащитная женщина. Не зря Алексей говорит о ней младшей сестре: «Мамаша больше тебя ребёнок». Я бы даже предположил, что она — та же самая Джульетта, но недолюбленная, а Ванюшин-Невзоров — Ромео, которого коммерческие дела надолго отвлекли от сердечных. Эту Арину Ивановну трудно вообразить в живых после самоубийства возлюбленного супруга. Финальная ремарка пьесы: «Арина Ивановна остолбенела на месте». Приходят на ум строки «Кто женщину эту оплакивать будет? Не меньшей ли мнится она из утрат?»

Страшная пауза. Занавес.

Гром аплодисментов и море цветов.

Так завершается обычный вечер необыкновенной, исключительной, потрясающей артистки, «великой старухи» Малого театра Людмилы Поляковой.

А на следующий день снова репетиции, встречи, спектакли — всё как и пятьдесят, и сто лет назад в «доме Островского». Кстати, чуть было не забыл: скоро выйдет в свет книга воспоминаний актрисы «Мой путь к „старухам“ Малого». Ждём с нетерпением.