Если посмотреть на работы современных иллюстраторов, отмеченные видными международными премиями, то, легко заметить — на гребне волны окажется виртуозная стилизация. В ней читатели с удовольствием ищут яркие художественные высказывания и глубокие смыслы. Работы же художников, рисующих книги в размеренной и подробной реалистичной манере, вызывают уважение к их высочайшему мастерству и самоотдаче, но все чаще кажутся диковинками, выбивающимися из общего легкомысленного потока актуально оформленных книг.

Возможно, реалисты и архаичны, но есть в них нечто основательное, отсылающее к ощущению «настоящности». Что под этим подразумевается, хорошо видно на примере Геннадия Спирина (род. 1948), художника детских книг, рисующего в стиле сказочного гиперреализма, когда фотографическая точность и историческая реконструкция преломляются в волшебном свете, наделяющем их сновидческими чертами. Знакомство с его работами можно сравнить с 3D путешествием в сказку.

Геннадий Спирин активно рисовал с раннего детства, уже тогда обращая внимание на все, что его окружало, а натура была примечательная: красота нетронутой природы по соседству с родным индустриальным Орехово-Зуевым под Москвой. Лет в пять он случайно забрел в художественную студию для рабочей молодежи, куда его не должны были взять по возрасту, но все-таки взяли. И первая встреча с мольбертом стала решающей.

Проявившаяся склонность к рисованию привела Геннадия Спирина в Московскую художественную школу, куда его приняли в десятилетнем возрасте. После он поступил в Московское высшее художественно-промышленное училище (теперь МГХПА им. Строганова) и окончил его в 1972 году. Пришло время определиться с направлением работы и в итоге Геннадий Спирин выбрал детскую книгу — распространенное среди художников советского периода решение: это была сравнительно мало идеологизированная область с широкими возможностями для самовыражения.

...художник <...> совмещал стилистику средневековой миниатюры и строгость северного Возрождения, свет Ван Эйка и композиционную высоту Брейгеля.

С решением художник не прогадал: иллюстрирование детских книг принесло ему любимое дело, успех и признание. Об этом говорят «Золотое яблоко» на Международной биеннале иллюстрации в Братиславе (1983), престижные премии за лучшие иллюстрации книжных ярмарок в Болонье (1991) и Барселоне (1995), многочисленные крупные профессиональные награды в США и выдвижение от Совета по детской книге России в номинанты на получение Медали Ганса Христиана Андерсена.

Геннадия Спирина с самого начала отличало редкое и завидное трудолюбие. О нем отзывались как о художнике, который всегда работает сверх поставленной задачи. Выстраивая здание своего узнаваемого стиля, художник пользовался сложными и требующие изрядного мастерства техниками, он совмещал стилистику средневековой миниатюры и строгость северного Возрождения, свет Ван Эйка и композиционную высоту Брейгеля.

Уже в «О гномах и сиротке Марысе» Марии Конопацкой («Детская литература», 1982), за иллюстрации к которой художник получил первую награду на биеннале в Братиславе, просматриваются ключевые мотивы всего творчества Спирина: изобилие бытовых подробностей и погружение в другую эпоху, фотографическая точность в изображении слегка гротескных персонажей, выверенная режиссура сложных композиций и виртуозная техника, из-за которой героев иллюстрации можно принять за искусные фарфоровые фигурки.

Все бы хорошо, но вот уровень полиграфического исполнения книги проигрывал тонкости оригинальных работ Спирина (только спустя десятилетие первую книгу художника издадут в лучшем качестве). Впрочем, с несовершенствами в техническом оснащении отрасли еще можно было как-то смириться. Но внезапно иллюстратор остался без работы (в СССР было нетрудно стать «непечатным»), пришлось искать альтернативы. Они нашлись за рубежом. Сотрудничество с немецкими, а затем и американскими издателями привело к переезду в США в 1991 году.

С этого времени художник живет и работает в Америке. В первые годы внимание к уникальному мастеру российской иллюстрации было необыкновенно велико. Книги, выставки, высокие оценки критиков сделали имя Геннадия Спирина узнаваемым, а упорная и самозабвенная работа закрепила за ним славу трудолюбивого художника, отдающего себя целиком каждой книге. В результате сейчас его справедливо считают самым известным современным российским художником, работающим в США.

Геннадия Спирина интересовал многие жанры: он работал с современными американскими авторами, обращался к шедеврам мировой литературы, классическим сказкам и золотому фонду русской литературы. Заметное место занимают книги на библейские сюжеты, но их никогда не издавали на русском языке и вряд ли будут.

После отъезда Спирина в России продолжают выходить книги с его иллюстрациями, но не слишком часто. Самую заметную работу по сохранению художника для российского читателя проделало издательство «Рипол Классик», выпустившее в своей серии «Шедевры книжной иллюстрации» больше десяти его книг. До этого книги со Спириным выходили в России только эпизодически.

Из-за такого подхода сложно рассматривать библиографию иллюстратора в развитии. Во-первых, к российскому читателю книги попадают вразнобой. Во-вторых, работая и живя за границей, Спирин фактически считается зарубежным художником, пусть и русского происхождения. В-третьих, российские издательства избирательно приобретают права на книги с его иллюстрациями: работы американских авторов остались практически без внимания, а иллюстрации к мировой и русской классике оказались на авансцене. В названной выше серии шедевров это отчетливо видно. Но такую же стратегию занимали практически все издательства, обращавшиеся к произведениям Геннадия Спирина.

Например, в 1996 году в «Янтарном сказе» вышли «Новое платье короля» Ганса Христиана Андерсена и «Сорочинская ярмарка» Николая Гоголя. Эти две книги словно заняли два эстетических полюса. Причудливая геометрия устремленного вверх фахверка, богатая детализация европейского исторического костюма, изысканные развлечения коронованной особы и праздничность в сказке Андерсена резонируют с пылкими картинами развеселого и колоритного украинского быта, искрящимися полнотой жизни сценами народных гуляний, тонкими настройками света и мягкими контурами подернутых дымкой многоликой толпы у Гоголя.

Еще одним заметным событием, предварившим серию «Рипол Классик», стала нашумевшая история сотрудничества с Мадонной. Это было в ту пору, когда поп-диве захотелось осчастливить своими талантами еще и детей. Геннадий Спирин работал над третьей по счету книгой Мадонны «Яков и семеро разбойников». Достаточно быстро после своей американской премьеры книга вышла и на русском языке в издательстве «Эксмо» (2004). Иллюстрации к этой сказке-притче на фоне блеклого текста стали однозначным успехом художника. Он воспользовался возможностью перекроить по собственному замыслу сказку, сюжет которой был вдохновлен учением Баал Шем Това, кабалиста и целителя, жившего в XVIII веке на территории современной Украины.

За новую книгу Мадонну в очередной раз не поругал только ленивый. Критики более чем прохладно встретили назидательный сказочный рассказ о том, что небесные врата открываются благодаря молитвам отъявленных грешников (разбойников), и даже заблудившиеся во тьме души способны спасти умирающее дитя с помощью искреннего воззвания к высшим силам. Мнения же о роли Геннадия Спирина в создании книги разделились.

С одной стороны, стоило похвалить прозорливость певицы, сделавшей ставку на эффектные иллюстрации, с другой же — читателю бросается в глаза, что художник исполнил независимую партию, нисколько не подчиняясь тексту. Он перенес место действия истории, в которой у героев отчетливо русские имена, в условный центрально-европейский городок XVIII века, а еще с явным наслаждением превратил разбойников в комичных, почти гротескных персонажей и развил тему повседневного семейного быта так, что позавидовали бы некоторые фламандские живописцы.

Спустя шесть лет после книги, изданной по следам рекламного шума, к творчеству Геннадия Спирина обратились уже основательно и обстоятельно: в России начали выходить оформленные им сказки и классические произведения. По ним легко можно было судить, каких вершин мастерства достиг художник. Публиковались главным образом классические тексты русской литературы. Например, «Нос» Гоголя (2010), «Сказка о царе Салтане» Пушкина (2010), «Филипок» Толстого (2012) и «Каштанка» Чехова (2012), но были и пересказы и адаптации мировой классики — «Буря» Шекспира (2012).

Спирин открывает читателю возможность рассмотреть все в мельчайших деталях, но так словно мы в музее миниатюр

Несомненным успехом стала «Черная курица» Антония Погорельского («Рипол классик», 2012). Она оставляет удивительное впечатление реалистичности сказочного сюжета. Реалистичность лиц персонажей дополняется символическими портретными композициями, а сложная техника рисования сочетается с «фирменным» эффектом эмали на изображениях. Безусловно, Спирин открывает читателю возможность рассмотреть все в мельчайших деталях, но так словно мы в музее миниатюр: экспонаты все перед нами, и они удивляют своей вещественностью, но мы в то же время помним, что всего лишь рассматриваем их снаружи. Музей есть музей.

А вот книга «Жизнь в тайге» Бренды Гиберсон («Рипол Классик», 2011) стала нетипичной для Геннадия Спирина. Художник здесь черпал вдохновение в страсти всей жизни — природе — и нарисовал исключительной красоты энциклопедию таежного леса. Книга стала не только красивым и качественным детским нон-фикшном, но привлекала внимание к тому, что уникальная экосистема находится в опасности по вине человека. Иллюстрации Геннадия Спирина в этом смысле можно прочитать как своеобразный памятник флоре и фауне таежного региона. Рыси, волки, бобры и даже собачья упряжка (северо-американская примета, книжка ведь переводная) нарисованы крайне реалистично в естественном для себя окружении — сказочно живописных пейзажах.

Здесь в полную силу раскрылось убеждение художника в том, что всю настоящую красоту жизни следует искать в природе. Кроме этого, выяснилось — умение Спирина вживаться в каждую изображаемую деталь выражается не только в исторической реконструкции, но и в бережном подходе к рисованию натуралистических сюжетов. Глубоко русский по духу художник нашел точки пересечения Северной Америки и России, очень разных мест земного шара, — в схожей природе.

Это единственная познавательная книга с иллюстрациями Спирина, изданная на русском языке, но в США выходило еще несколько тоже написанных Брендой Гиберсон. Именно ими отмечены последние несколько лет в творчестве иллюстратора. Они были посвящены живой природе: The Deadliest Creature in the World (Henry Holt and Co., 2016) об исходящих от животных изощренных опасностях, The Most Amazing Creature in the World (Henry Holt and Co., 2015) о поражающих воображение морских чудовищах и Frog Song (Henry Holt and Co., 2013) — коллекция удивительных сведений о разнообразных лягушках, обитающих в разных уголках мира. В этой серии еще есть книга, рассказывающая о частых гостях детской познавательной литературы — динозаврах The Greatest Dinosaur Ever (Henry Holt and Co., 2013). Не удивительно, что научные факты вытесняются редкой красотой, искусностью и натуралистичностью иллюстраций Спирина.

До этого крупного нон-фикшн проекта для детей, Геннадий Спирин создал ряд книг на религиозную тематику для различных американских издательств. Будучи глубоко верующим человеком, он с удовольствием рисовал самые разные библейские сюжеты. В США со значительной прослойкой протестантского населения книги для духовного чтения с детьми пользуются неизменным спросом. Интерпретации православного русского художника нашли живой отклик у читателей, и из-под его руки вышло больше десяти книг с фрагментами или адаптированными пересказами для детей сюжетов из Ветхого и Нового Заветов. Он работал с историями о Ноевом Ковчеге и Моисее, праздниках Рождества и Пасхи, а также фрагменты из Книги Бытия и Библии Короля Якова (перевода Библии на английский язык под патронажем короля Англии Якова I). Нельзя не согласиться с тем, что такие долгосрочные тематические погружения существенно расширяют сюжетный круг творчества художника.

Жанровое разнообразие не отклоняет Геннадия Спирина от центрально темы творчества — фиксации на бумаге предельно детализированных и достоверных сказочных сюжетов в правдивых исторических декорациях. Тексты в оформленных им книгах редко звучат в полную мощь, если это классические произведения, то они часто приводятся в сокращениях или пересказах для выдерживания ритма и формата книжек-картинок. Иллюстратору везет с авторами в США, писатели либо приходят к нему уже будучи его поклонниками, либо становятся ими в процессе сотрудничества.

Кажется, все дело в магнетизме художника, способного наделить фантазию и сказочный вымысел острым ощущением реальности, но сохранить при этом чувство сопричастности чему-то необыкновенному и чудесному.